Первыми словами было, что она смотается к отцу и возьмет из семейных хранилищ всё, что нужно. Но тут уже я запретил ей так сделать. Она теперь моя семья, и негоже так поступать с отцом и его Родом. Что он тогда подумает про меня, и вообще… Слишком, наверное, я гордый. Но и Катю, зная ее характер, было не переубедить, а потому сошлись на том, что она достанет их, но ничего, без спросу, брать не будет.

Я уже сообщил Кренделю, что работы у них немного прибавится. Кстати, Северное Королевство прислало мне новый заказ, в котором хочет купить у меня партию из двенадцати тысяч мечей, которые сделаны из нужного им сплава. Оказалось, что у нас их просто нет… Мои мастера делали сейчас другую «модель», и пришлось срочно переключаться, а еще проводить набор в команду опытных кузнецов.

— Мы готовы! — подошел ко мне Москаленко и открыл дверь. — А то ты уже минуты две стоишь перед дверью.

— Завис, как всегда, — я не стал оправдываться. — Ты мне лучше скажи, как там дела?

— Волк, сказал, что можно не спешить, — дает он мне ответ. — Сказал, что Ольга сама зайти туда не может, поэтому скорее всего, захочет с тобой встретиться. Без тебя ей ходу нет. Так что, если не хотите прямо сейчас это решать, лучше убраться подальше. К примеру, Волк напомнил о планировании нашей операции возле Хабаровска.

— Понял… Летим туда.

Волк, конечно, молодец, после того, как я сказал, хоть отпинать её, но не пускать, он сразу успокоился. Ведь он боялся применять силу, чтобы у меня не было проблем. Конечно, она сильнее его. Но и мы не лыком шиты. У нас на такие случаи уже есть своя методика. Однако, Ольга хоть и иногда истеричная, но не дура. Поняла, что без моего присутствия никуда она не попадет. Так что, ей просто необходимо встретиться со мной. Что ж, удачи! Может немного успокоится к тому времени. Нельзя же особу императорской крови ремнем по жопе отходить? Ведь нельзя же?

А вот с Хабаровском все печально. Я планировал еще несколько дней назад туда ворваться, и недалеко от границы зайти врагу в спину. Но сейчас не выйдет… Морозовская армия оттеснила врага достаточно далеко, и теперь в спину заходить будет глупо и самоубийственно. Придется придумать другой план, но он почти созрел в моей голове.

Где-то в Горах Тибета

Мастер Гу Цьян уже ничего не понимал… Как и не понимали другие Эмиссары.

— Держите его, чертовы слизни!!! — орал один из приспешников в черном балахоне. — Какого лешего вы не можете сдержать этого тупого овоща!

— Пу-у-у-у-устите… ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы… Я должен быть наказан. Госпожа меня не прости-и-и-и-ила! — пытался вырваться из оков Борден.

Мастер Гу Цьян, конечно, не мог пропустить таких слов мимо ушей, и тут же убил нерадивого подчиненного. Хотя он и был согласен, что Борден уже овощ, целый, сука, кабачок! Но пропустить такие высказывания в сторону Эмиссаров не мог.

— Следите за своим языком! — рявкнул раздраженный Мастер.

— Слушаемся! — отозвались остальные люди.

Овощ… Именно это слово крутилось в голове Мастера, и ему хотелось прибить Бордена своими руками. Это создание с большой натяжкой можно было назвать великим Эмиссаром. Всё, что он делал — это рыдал, как сопливая девка и гадил по себя. Даже, чтобы отвести его на очередные процедуры, приходилось крепко связывать. И… о, Неназываемый! Это легко получалось. Он, или лучше сказать, «оно» даже постоять за себя не могло. От этого Мастеру становилось немного страшно.

Гу Цьян был уверен, что Охотник пока ещё не приближался к Бордену, как и тот к тому. А из этого выходит закономерный вопрос. Что с ним, черт побери, случилось? Какое существо с такой невообразимой силой он повстречал, что превратился в сопливый овощ. И сколько в этом мире еще таких? Следующие мысли, что посетили его голову, могли бы стоить этой самой головы.

Мастер Гу Цьян знал, что Неназываемый во всей Вселенной не самый опасный противник, и есть сущности посильнее. Правда, вслух это было запрещено говорить, и даже за такие мысли можно умереть на месте. Однако, последние события очень сильно заставили его усомниться во всем, что он делает. Какой смысл во всей их идеологии, когда все Эмиссары бояться одного Охотника? А Борден, которого, по идее, должен бояться Охотник, разумом погибает не пойми от чего.

За то время, как его вывезли из Австралии, Мастер провел более двадцати разных ритуалов и потратил невообразимое количество людских жизней и своих сил, чтобы попытаться исправить его состояние. Всё было зря!

Он советовался с другими, но это тоже не дало своих плодов. Никто ничего не знал, и все лишь разводили руками. А Европа так, вообще, ушла в запой, что несвойственно таким великим личностям. После нескольких вызовов, остальные тоже перестали отвечать. Как он понял, это связано с тем, что совсем скоро нужно будет сообщить их Господину об успехах Бордена, и все дружно решили сбросить это на Гу. От этого у него начинала болеть голова, он злился и плохо соображал. Правда, это не помешало ему понять, какой из это ситуации выход. А он на данном этапе единственный, который подходит для него. Перерождение…

Ритуал у него уже есть. Нет только тридцати тысяч душ, которые нужно зарезать ритуальными клинками в течение двенадцати часов. Конечно, мастер Гу не сможет сохранить свою силу. Лишь ту, которую имеет его душа. И память тоже не получится забрать с собой после этого ритуала. Если он правильно все рассчитал, то память вернется лишь к пятидесяти годам, и в другом мире. Не факт, правда, что он доживет до такого возраста. Но этот ритуал, который ему удалось найти у одной очень старинной и уважаемой китайской семьи, которая берет свое начало от двух Мироходцев, что решили осесть на этой планете, сможет убрать даже печать Неназываемого.

По факту, он попросит у Темной Богини скрыть его… И заплатит любую цену, которую она потребует. Лучше уж так, чем его душу сожрет Неназываемый. Эх… Обидно было Мастеру… Столько работы, и все коту под хвост. А еще ему было стыдно за то видео, которое он послал Охотнику. Послал, облажался и самоубился… Вот как это выглядит со стороны.

Ладно… Нет у него времени смотреть на пускающего слюни овоща, нужно было готовиться и вызывать Тёмную.

Ольга, конкретно, меня достала… Она сказала, что поселится у меня в имении, и будет ждать, пока я не вернусь домой. Мне это не понравилось и я решил всё-таки залететь в Ковчег.

У меня возникло ощущение, что она, чем дальше, тем сильнее перестает дружить с головой. Об этом я не преминул ей сказать при встрече, а она в ответ попыталась на меня напасть. Но стоило только напомнить цесаревне, что я могу посадить её в темницу, так она сразу смутилась. Кажется, ее девичья фантазия нарисовала не то, что я имел ввиду. Она даже забыла, что, по факту, я не могу этого сделать, так как она выше меня по происхождению. Но если учитывать, что я Галактионов… Думаю, они и не такое делали в прошлом.

Разобрался я с Ольгой, наверное, за часа два, и то, когда сказал Аресу и Гермесу, что я объявляю о выходе своего баронства из состава Империи. Тогда они переглянулись между собой, отошли в сторонку и, как они думали, незаметно набрали Лизу. После чего сопротивляющаяся Оля была запакована своими же охранниками и вывезена с острова.

— Саша, не горячись! — тут же набрала меня Лиза. — Я не знала, что она направилась к тебе.

— А вот и буду! — продолжал ломать я комедию. — Это что ещё за дела? Я работу свою выполнил, и заслужил этот остров. И что вижу? Попрошайку, блин… «Отдай тюрьму»… «Ну, пожалуйста, отдай!»

— Саш… Прошу, не начинай… Мне самой стыдно за её поступок, и охрана тоже сегодня выслушает от меня, что вовремя не доложила, — видно, что Лизе не нравилась эта ситуация.

— Лиза… Ты же понимаешь… Я не мальчик на побегушках, которого можно дергать, когда захочется. А меня сюда именно дернули, отвлекая от планирования, между прочим, войны. Я должен был уже сегодня отправиться штурмовать китайскую столицу.